Том 5. Война. Земля родная. Алый мак. Фимиамы - Страница 34


К оглавлению

34
Синей змейкою колеблясь,
Поднимается дымок.


Холодея, серый пепел
Осыпается легко.
Мой приют мгновенно-тепел,
И ничто не глубоко.


Жизнь, свивайся лёгким дымом!
Ничего уже не жаль.
Даль в тумане еле зрима, –
Что надежды! Что печаль!


Всё проходит, всё отходит,
Развевается, как дым;
И в мечтаньях о свободе
Улыбаясь отгорим.

«Над землёю ты высок…»


«Над землёю ты высок,
Ярок, жарок и жесток.
Солнце, брат горящий наш,
Что возьмёшь и что ты дашь?» –


«Унесу и принесу
За подарок лучший дар.
В чашу всю сберу росу,
Дам тебе живой загар.


Был ты робок, слаб и бел,
Будешь тёмен, твёрд и смел,
Кровь смешаешь с влагой рос, –
Жаждет распятый Христос». –


«Солнце, наш горящий брат,
Низведи Христа с креста!
У твоих лазурных врат
Наша чаша налита».

«Она безумная и злая…»


Она безумная и злая,
Но хочет ласки и любви,
И сладострастие, пылая,
Течёт, как яд, в её крови.


На вид она совсем старуха,
Она согбенна и седа,
Но наущенья злого духа
Царят над нею навсегда.


Не презирай её морщины,
Её лобзаний не беги, –
Она посланница Судьбины.
Бессильны все её враги.

«Хотя сердца и ныне бьются верно…»


Хотя сердца и ныне бьются верно,
  Как у мужей былых времён,
Но на кострах, пылающих безмерно
  Мы не сжигаем наших жён.


И, мёртвые, мы мудро миром правим:
  Благословив закон любви,
Мы из могилы Афродиту славим:
  «Живи, любимая, живи!»


И если здесь, оставленная нами
  Кольца любви не сбережёт,
И жадными, горящими устами
  К ночному спутнику прильнёт, –


Не захотим пылающего мщенья,
  И, жертвенный отвергнув дым,
С улыбкою холодного презренья
  Нам изменившую простим.

«Забыв о счастьи, о весельи…»


Забыв о счастьи, о весельи,
Отвергнув равнодушный свет,
Один в своей унылой келье
Ты, чарователь и поэт.


Ты только сети сердцу вяжешь,
Печально голову клоня,
И всё молчишь, и мне не скажешь
О том, как любишь ты меня.


А я – надменная царица.
Не знаю я свободных встреч.
Душна мне эта багряница,
Ярмо моих прекрасных плеч,


Бессильна я в томленьях страсти.
Соседний трон угрюмо пуст,
И только призрак гордой власти
Порой коснётся алых уст.


О, если б снять венец двурогий,
И целовать, и обнимать!
Но всё твердит мне кто-то строгий,
Что я – увенчанная мать.

«Отражена в холодном зеркале…»


Отражена в холодном зеркале,
  Стою одна.
Вон там, за зеркалом, не дверка ли
  В углу видна?


Я знаю, – там, за белой кнопкою,
  Пружина ждёт.
Нажму ль её рукою робкою,
  Открою ль ход?


Светлы мои воспоминания,
  Но мне острей ножа.
Отвергла я вчера признания
  Румяного пажа.


Упасть бы мне в его объятия!
  Но нет! О нет! О нет!
Милее мне одно пожатие
  Твоей руки, поэт!

«На небе лунный рдеет щит…»


На небе лунный рдеет щит, –
То не Астольф ли ночью рыщет,
Коня крылатого бодрит
И дивных приключений ищет?


Вон тучка белая одна, –
Не у скалы ли Анжелика
Лежит в цепях, обнажена,
Трепеща рыцарского лика?


И вот уж месяц рядом с ней, –
То не оковы ль рассекает
Астольф у девы, и скорей,
Скорей с прекрасной улетает?

«На разноцветных камнях мостовой…»


На разноцветных камнях мостовой
  Трепещут сизые голубки;
  На тротуаре из-под юбки,
Взметаемой походкой молодой,


Сверкают маленькие пряжки,
  Свинцовой отливая синевой,
  И, словно угрожая нам бедой,
Ломовиков копыта тяжки, –


Разрозненной, но всё-таки слитой,
  Черты одной и той же сказки.
  Она стремление коляски
Обвеет лёгкой, хрупкой красотой.

«Ты не весел и не болен…»


Ты не весел и не болен,
Ты такой же, как и я,
Кем-то грубо обездолен
В дикой схватке бытия.


У тебя такие ж руки,
Как у самых нежных дам,
Ими ты мешаешь муки
С лёгкой шуткой пополам.


У тебя такие ж ноги,
Как у ангелов святых, –
Ты на жёсткие дороги,
Не жалея, гонишь их.


У тебя глаза такие ж,
Как у тех, кто ценит миг, –
Ты их мглой вечерней выешь
Над печатью старых книг.


Всем гетерам были б сладки
В тихий час твои уста,
Но темней ночной загадки
Их немая красота.


Ты не весел, не печален,
Ты, похожий на меня,
Тою ж тихою ужален
В разгорании огня.

«Так величавы сосны эти…»


Так величавы сосны эти,
В лесу такая тишина,
А мы шумливее, чем дети,
Как будто выпили вина.


Мы веселимся и ликуем,
В веселии создавши рай,
И наших девушек волнуем
Прикосновеньем невзначай.

Комментарии

Печатается по:

34