Том 5. Война. Земля родная. Алый мак. Фимиамы - Страница 25

Год испытаний, год суровый!
Тебя душа благословит, –
Заря гражданственности новой
Над нами в небесах горит.

Невесте воин

Не десять солнц восходит здесь над нами,
А лишь одно,
И лишь одну прожить под небесами
Нам жизнь дано.

Но если враг наполнил содроганьем
Мой край родной,
Не надо жизни с милым расцветаньем
Мне и одной.

И как ни плачь, свой взор в часы разлуки
К земле клоня,
Но не удержат ласковые руки
Твои меня.

Когда к тебе вернусь, меня героем
Ты не зови:
Исполнил я, стремясь к жестоким боям,
Завет любви.

А если я паду за синей далью
В чужом краю,
Ты говори, горда своей печалью:
«Сражён в бою».

Запасному жена

Милый друг мой, сокол ясный!
Едешь ты на бой опасный, –
Помни, помни о жене.
Будь любви моей достоин.
Как отважный, смелый воин
Бейся крепко на войне.
Если ж только из-под пушек
Станешь ты гонять лягушек,
Так такой не нужен мне!

Что уж нам Господь ни судит,
Мне и то утехой будет,
Что жила за молодцом.
В плен врагам не отдавайся,
Умирай иль возвращайся
С гордо поднятым лицом,
Чтоб не стыдно было детям
В час, когда тебя мы встретим,
Называть тебя отцом.

Знаю, будет много горя.
Бабьих слёз прольётся море.
Но о нас ты не жалей.
Бабы русские не слабы, –
Без мужей подымут бабы
Кое-как своих детей.
Обойдёмся понемногу, –
Люди добрые помогут,
Много добрых есть людей.

«Какая покорность в их плаче…»

Какая покорность в их плаче,
Какая тоска!
И как же иначе?
Бежит невозвратно река.

Уносятся грузные барки
С понурой толпой,
И слушают Парки
Давно им наскучивший вой.

К равнине уныло
Осенние никнут дожди.
Уж раз проводила,
Так сына обратно не жди.

Уж слёзы разлучные льются,
Кропя его путь.
Ему не вернуться
Припасть на вскормившую грудь.

Там где-то, в чужбине,
Далёко от знаемых мест,
В чужой домовине
Он ляжет под дружеский крест.

«Власяница. Ноги босы…»

Власяница. Ноги босы.
Разметались косы.
Заструились слёзы.

Власяница, – и молитва.
Завтра вспыхнет битва.
Развернутся розы.

Власяница, слёзы, стоны.
Заунывны звоны.
Злая будет сеча.

Власяница, утомленье.
Горькое моленье.
Милый друг далече.

Обстрелян

Душа была тревогами томима
До первого решительного дня,
До первой пули, пролетевшей мимо,
Пронзившей воздух где-то близ меня.

Как будто в сердце мне она вонзилась,
Лишь для меня свершая свой полёт,
И странно всё во мне переменилось,
И знаю я, что я уже не тот.

И строй природы дивно перестроен,
И стал иным весь образ бытия.
И где же мирный я? Я – только воин.
Всегда передо мною смерть моя.

Ползёт ко мне за каждою горою,
И стережёт меня за каждым пнём,
И каждый раз я утренней зарёю
Встречаюся как бы с последним днём.

Всё то, что было прежде непонятно,
Здесь понял я, склонившийся к ружью,
И потому, сражённый многократно,
Теперь врага бестрепетно убью.

И никогда тоскующая совесть
Не будет мне когтями сердце рвать,
Хотя бы дел моих отважных повесть
Мне правнукам пришлося рассказать.

«Какой я был бессильный!..»

Какой я был бессильный!
Никому я не мог помочь.
На меня тоской могильной
Веяла лютая ночь.

Я вышел в ратное поле,
Сражаюсь за святую Русь.
Вся жизнь моя в Божьей воле,
И я ничего не страшусь.

В ратном поле не боится
Тело моё трудных дней,
И у сердца не гнездится,
Не томит его тихий змей.

Что мне Господь ни судит,
Умру ли, домой ли вернусь,
Сердце моё биться будет
Любовью к тебе, моя Русь.

Побеждайте

Побеждайте Сатану!
Сатана безумства хочет,
И порочит он войну,
И бессилие пророчит.

Правда, радость и любовь
Не погибнут в лютом бое.
Мы даём войне иное,
Проливая нашу кровь.

Что Господь нам заповедал?
В ад сходил и сам Господь,
И земле и казни предал
Он божественную плоть.

Кровь, и подвиг, и страданье,
И дерзанье до конца,
И тернового венца
Опьянённое лобзанье.

Бельгиец

Я – мирный гражданин страны родной,
Торгую в Конго я слоновой костью,
Но дерзостно нарушен мой покой
Тевтонскою воинственною злостью.

Кирпичный дом, построенный отцом,
Угрозами мрачат аэропланы,
А на дорогах пыль стоит столбом,
И нагло мчатся прусские уланы.

Заклятье смерти снова разлито
На веси и поля родного края,